Гражданин тьмы - Страница 43

Обедали мы в открытой кафешке, за столиком под пальмой - на виду у гуляющей публики. Подавали мясо, рыбу, овощи, фрукты и черное, густое вино. Турок Дилавер красиво ухаживал, перекладывал куски со своей тарелки на мою - особая честь. Мне не нужно было смотреть на него два раза, чтобы понять: покупатель доволен. Перед тем как браться за рюмку, каждый раз со значением облизывал волосатые пальцы, и я молила Господа, чтобы не предложил это сделать мне.

Я не чувствовала к нему отвращения. В желудевых глазищах поблескивала звериная похоть, но это меня не пугало. Все лучше, чем затаенная изощренность лиходея. Вряд ли он пристукнет меня после того, как насытит утробу. Хотя в нашем девичьем ремесле никогда нельзя исключить такой вариант. Особенно когда имеешь дело с джигитом, неукротимым в страсти. Но Ляка - надежный посредник. При всей своей бабьей неудержимости она никогда не действовала наобум. Наверняка эта троица каким-то образом связана с россиянским бизнесом, а значит, и с банком "Анаконда". Об этом можно было догадаться по красноречивым обмолвкам, по тому почтению, с каким обращались к Ляке пировальщики, включая Дилавера. Не они ее купили, а она к ним снизошла, как королева к своим гвардейцам. Пылая чугунным, жаром, беспрестанно целуя ее пухлые пальчики, усатики Эрай и Хаги непременно добавляли: "Пжалоста Элена Вадимовна!", "Будьте любезны, Элена Вадимовна!" я не выдержала, прыснула в кулачок, Ляка взглянула на меня благосклонно: мол, учись, малышка, пока я жива!

Учиться было нечему, я все это давно умела. Другое дело что за моей спиной не стоял Гуревич со своими миллионами и головорезами. Вот что значит удачно быть мужней женой.

Ближе к вечеру мы с Дилавером очутились в прохладной зашторенной спаленке с коврами на полу и на стенах и с просторным низким ложем, застеленным голубым атласом, со множеством подушечек и пуфиков. Спаленка располагалась в двухэтажном особняке с примыкающим к нему роскошным садом. К тому времени я была пьяная в стельку, но приходилось это скрывать, потому что восточному повелителю вряд ли придется по вкусу охмелевшая шлюха, которой совершенно безразлично, кто ее берет. Тем более что весь день, и за столом, и на морской прогулке на белоснежной яхте, я старательно разыгрывала роль северной принцессы-недотроги, попавшей под грозное обаяние неотразимого, бронзоволикого самца. Судя по всему, роль удалась. Учтиво поддерживая под локоток, Дилавер провел меня по анфиладам комнат мимо склонившихся в поклоне слуг и, деликатно усадив на краешек пылающего всеми цветами радуги любовного ложа, смущенно произнес:

- О, милая госпожа, прежде чем заключить вас в объятия, хочу сделать маленькое предисловие.

Сверху вниз я томно смотрела на него, стараясь не уснуть.

- О чем вы, любезный Дилавер?

- Я учился Университет дружба народов и много знал русских женщин. Они все любят крутой секс и деньги. Это немного скучно. Госпожа Елена сказала, ты не такая. У тебя нежный душа, и деньги для тебя - тьфу. Главное, чтобы был настоящий благородный мужчина. Это правда?

Про себя я подумала: "Ну, сволочь Ляка, погоди!" - а вслух жеманно призналась:

- Конечно, правда... Но секс я тоже немножко люблю, разве это плохо?.

На бронзовом лике вспыхнули розовые морщинки.

- Совсем не плохо, нет. Кто сказал "плохо"? Я сам хочу секс и еще хочу знать, как ты подумала обо мне. Мы можем сделать праздник или только можем сделать секс?

Плывя сквозь густые волны хмеля, я насторожилась:

Неужто извращенец? Те всегда так начинают - непонятно и издалека. Ответила твердо:

- Если мне человек не нравится, никогда с ним не лягу, у русских женщин тоже своя гордость есть.

Турок запыхтел, задумался. Подобрался клешнями к моим коленкам. Я вспомнила, как он смачно недавно их облизывал, не коленки, а свои пальцы-чурочки, но тошноты не ощутила. Алкоголь взял свое. Не бывает плохих мужчин, бывает маленькая доза. Я ее сегодня добрала. Была готова к сдаче ответственного зачета - на выживание. Здесь нет преувеличения. Для тех, кто зарабатывает деньги, как я, потеря любовной сноровки равнозначна самострелу.

- Не совсем врубился, госпожа, - пробурчал турок, светясь ласковыми миндалинами глаз. - Белый девочка купить - не проблема. У нас дешевле, чем в Москве. Можно двух девочек взять за сто баксов. Можно трех худых. Дилавер не хочет покупать. У него сердце просит музыки. Когда тебя увидел, сразу подумал: мечта сбылась. Вот приехал женщина, какую ждал. Открою тайну по секрету. У меня был любимый женщина в Москве, ее машина сбил. Любаша Петрова. Ты похожа на нее. Для нее была любовь дороже всего.

Я слушала вполуха, испытывая какую-то странную отчужденность от происходящего. Плотные шторы, богатая постель, сопящий от сдерживаемой страсти самец - все это как-то меня не задевало. Летело мимо. Поскорее справиться со своими обязанностями, отработать по минимуму - и айда. Вряд ли толстяка хватит надолго. Но что-то мешало немедленно приступить к делу. Что-то тормозило. Ручки, ножки отяжелели - не хотели подчиняться. Но все равно надо спешить. Когда кайф выветрится, будет хуже.

- Господин желает на халяву? - уточнила я. - Хорошо, согласна. Буду как Любаша. Помочь раздеться, миленький?

- Не надо раздеться. - Турок огорчился. - Сначала стихи почитай, пожалуйста.

- Стихи?

- Почему удивляешься? Елена сказал, ты сама стихи пишешь. Я в Университете дружба народов учился, очень Пушкина любил. Я про женщину не думаю как про животное. Они тоже люди, как и мы. Почитай стихи, госпожа Надин. Хочешь - Пушкин, хочешь - свои.