Гражданин тьмы - Страница 64


К оглавлению

64

- Меня лично пригласил Владимир Евсеевич, - гордо ответила я.

- Когда пригласил? Чего-то я не в курсе.

- Вы что, у него вроде няньки?

Замечание дебилу не понравилось, он грубо потребовал:

- Покажь документы, острячка.

Говорил громко, чего стесняться, все свои. Со стола оглядывались. Дамочка в макияже под нимфетку покачала язык: дескать, влипла, голубушка! Не споря, я отдала дебилу элегантное удостоверение "Купидона", где значилось, что я генеральный директор фирмы.

- Какой "Купидон"? - уточнил дебил, отхлебнув водку точно так же, как пьют апельсиновый сок - двумя-тремя маленькими глотками.

У меня аж в кишках скрипнуло. Я вот сколько пью водяру, а так к ней по-настоящему и не привыкла. Всегда стараюсь проглотить побыстрее и чем-нибудь заесть. У самой лучшей водки, к примеру у шведской, есть какой-то настырный рвотный привкус.

- Где стриптиз-бар, что ли?

- Сами вы стриптиз-бар, - обиделась я. - Международный экспорт. Лизинг и клиринг. Понятно?

- И чем торгуешь?

- Что же вы такие любопытные? - возмутилась я, но не забыла со значением облизнуть банан. - Какое вам, собственно, дело?

- Не горячись, девушка. Может, босс тебя и пригласил, но ежели что случись, с кого спросят? С Калистрата и спросят.

- Калистрат - это вы?

- А то сама не видишь?

- Что же может такого случиться, господин Калистрат? Съем я вашего Громяку?

- Всяко бывает. Купидоны вроде тебя попадаются шустрые. На личике не написано, что у тебя на уме. Так что придется пройти со мной.

- Куда еще?

- Неподалеку. Вон в ту дверцу.

Провожаемая сочувственными смешками, с недоеденным бананом в руке, я проследовала за Дебилом в смежную комнату, где он быстро и умело, произвел милицейский шмон. Обследовал сумочку, а также облапал всю меня сверху до низу. Я предупредила:

- Не сопи, Калистрат. Ничего не выйдет. Не про тебя ягодка.

Дебил не обиделся.

- Эх, барышня, одно баловство в голове. Хотя честно скажу, изюминка в тебе есть. Вона какие сиськи нарастила в ладонь не захватишь.

- Спасибо за комплимент.

- На здоровье. Учти и то, наш барин не жадный, иной раз и нам с его стола обламывается. Так что не зарекайся.

Едва вернулись в общий отсек, в зале вторично грянул гимн Советского Союза, и спустя минуту в комнату вбежал Громякин, со вздыбленными кудрями, распаленный, измазанный помадой. При его появлении свита в едином порыве вскочила на ноги и вытянулась по стойке "смирно". Вождь бухнулся в кресло, принял поданный услужливой рукой фужер вина и лихо, единым духом опрокинул.

- Фу-у, приморился маленько... Прошу садиться, господа. Вы же знаете, не люблю церемоний...

Вместо того чтобы последовать любезному приглашению, половину пировальщиков будто ветром сдуло: за столом осталось шесть-семь человек, включая Калистрата. К ним Громякин обратился с маленькой речью:

- Что ж, братцы-кролики, народец у нас все чудней становится. Иной раз диву даешься, до чего туп. Тупее тупого. Чего не дай, все проглотит и еще поблагодарит. Любое дерьмо. Главное, чтобы обертка нарядная. Реформу проглотил, Елкина терпел, трупом лежит у ног злодеев, а побренчи над ухом побасенкой, вскочит и заорет от радости. Не в укор говорю - с благоговением. С таким народом мы любую Европу разнесем вдребезги, только прикажи. Не везет россиянам с управителями, вот в чем беда. Ничего, мы это дело скоро поправим.

Под почтительный, негромкий гул домочадцев, жадно внимающих каждому слову, уперся в меня взглядом. Икнул, поманил пальцем.

Я приблизилась танцующим шагом, как на подиуме.

- Молчи, сам скажу, кто такая... Олькина подруга. Фирма "Купидон". Надька Марютина. Угадал?

С этим человеком могла быть только одна правильная линия поведения - глубокое и постоянное восхищение. Ничего сложного. Чеши за ухом, как пса, и он твой.

- Поразительно! - Я натурально зарделась. - У вас, Владимир Евсеевич, феноменальная память.

- Как тебе мое выступление?

- Забирает до печенок. Кончить можно невзначай.

- Смело отвечаешь, но в точку. Что про народ сказал, согласна?

Я присела на стул рядом с ним.

- Я, Владимир Евсеевич, согласна со всем, что вы говорите. И так уже семь лет подряд. Как только в возраст вошла. Вы же мой кумир.

Наши взгляды соприкасались: его, грозный, должный выражать неодолимый мужской напор, и мой, робкий, овечий. С удовлетворением вождь откинулся в кресле, протянул руку, в ней тут же оказался новый фужер с вином.

- Так что же привело тебя ко мне? Какая срочная надобность?

Я растерянно повела глазами: дескать, мы же не одни. Громякин расхохотался:

- Брось... Тут лишних ушей нет. Это все мои друзья, лопушки мои любимые...

Для подтверждения привлек к себе ближайшего лопушка, коим оказался пухленький господинчик с розовой лысинкой, ласково ущипнул за щеку. Господинчик мерзко захихикал.

- Ваши, да. Но не мои. Извините, Владимир Евсеевич, есть секреты, которые не принадлежат мне одной.

- Кому же принадлежат? Гаденышу шепелявому? Калистрат, что за девица? Не подосланная?

Калистрат, чуть не подавившись водкой, отчеканил по-военному:

- Никак нет, господин полковник. Самолично снял досмотр. Бесхитростная она, хотя лживая. Вождь глубокомысленно кивнул.

- Вечером свободная?

- Это вы мне? - уточнила я, потому что в этот момент он выковыривал ногтем соринку из фужера.

- Кому же еще? Не Калистрату. Про него я все знаю.

- Если хотите куда-то пригласить, для вас я всегда свободная, - ответила на одном дыхании.

- Особняк на Самотечной знаешь?

64